Патриарх алтайской сцены решил поддержать молодых актеров и сотрудников театра.
27 марта заслуженному артисту России Алексею Самохвалову исполнится 93 года. Незадолго до своего дня рождения Алексей Николаевич удивил в очередной раз – решил сам сделать подарки. Учредил три именных ежегодных премии – молодым актеру и актрисе и представителю технических служб, отвечающих за выпуск и обслуживание спектаклей в Алтайском краевом театре драмы.
Кто хоть раз разговаривал с Самохваловым, знает, насколько это интересный, открытый, честный собеседник. При этом Алексей Николаевич большой любитель пошутить (в том числе над самим собой), разыграть, вспомнить театральную байку. Есть у него столь необходимое для актера чувство иронии и самоиронии. Вот и об учрежденной им премии патриарх алтайской сцены говорит без всякого пафоса и самолюбования.
- Ставки у молодежи нашей и работников технических служб совсем небольшие. Дирекция, сколько может, им доплачивает, но ведь все равно мало получается. А ребятам надо одеваться-обуваться. Как они, бедняги, живут, понятия не имею.
- Получается, премия имени Алексея Самохвалова будет вручаться за самоотверженность и долготерпение?
- Нет, чтоб голодом не сидели. (Смеется.) Чтоб могли хоть один раз наесться от души. У взрослых актеров есть премия – «талалаевская». Вручают ее от алтайского СТД. Я подумал: пусть в нашем театре будет своя премия. А выдавать ее раз в год - 27 марта в Международный день театра.
- И заодно в день вашего рождения. Жена, Ирина Семеновна, не возражала против урезания семейного бюджета?
- Наоборот, всячески поддержала. Она меня всегда поддерживает. Ирина Семеновна «Ласке» несколько лет небольшие суммы жертвует. Ее там в разряд «надежных спонсоров» зачислили. Ирина Семеновна шутит: «Спонсор с грошами».
- Народная пословица по этому поводу гласит: «Не дорог обед – дорог привет».
- Для меня важно, что не только молодые смогут что-то получить, но и люди из технических цехов. 75 лет работаю в театре – они сроду ничего не получали. Да и молодым актерам премии очень редко учреждали. Не принято это как-то в театрах. И сам я никогда таких не получал. Бюджеты театрам урезаются. А ведь в последнее время у нас постоянно полные залы. «Собачье сердце» - полный зал, «Пиковая дама» - опять полный! На «ангелах» наших всегда биток зрителей!
- Так ведь хорошие спектакли! Кстати, почему вы сегодня не заняты в «Двух ангелах…»?
- Отобрали.
- Должно быть, решили дать возможность спокойно подготовиться к дню рождения?
- (С невинным видом.) Партнер отобрал! Когда я приболел, ввели в спектакль Николая Мирошниченко. Звонит недавно по телефону: «Дядь Лёш, дай сыграть! У меня друзья приехали, хотят посмотреть». Как Коле откажешь?
- А вы были готовы играть?
- У меня сложности небольшие: привезут на спектакль, отвезут. Оля Яськова, костюмер, обует, оденет, все пуговички застегнет. Лекарств наглотаюсь - и на сцену. Потом порцию приму - и домой.
- Ну вот и Николаю Александровичу сделали небольшой подарок. Но давайте о молодых. Молодежь в театре такая же, когда вы сами начинали?
- Нет! Какое бы слово хорошее подобрать… В них стало побольше театральной фанаберии. Им всё по плечу. Любая роль, любой спектакль – легко! «Легкость в мыслях необыкновенная», - как сказал бы Хлестаков. И их нельзя в чем-то обвинять. Виновата методика обучения. Разве можно подготовить машиниста без паровоза? А летчика без самолета? А теперь взяли моду готовить артистов в академии культуры. Но преподают-то им люди, которые ни разу в жизни не выходили на профессиональную сцену. Единственный человек, который работал в серьезном театре и имеет определенные заслуги, - это Олег Пермяков.
Мы же по-другому воспитывались… Мы учились в театральных училищах, которые были театрах. И с первого курса начинали работать. Я заканчивал студию в «Красном факеле». Еще ничего толком не зная, мы на второй день учебы пошли на репетицию. Нам все объясняли, показывали, и мы все время были заняты в массовках. Самые шустрые вскоре получать небольшие эпизодические роли. (С усмешкой.) Когда окончательно внюхались, даже знали, какому артисту и сколько принести – чекушку или поллитра. Всё доподлинно за первые два года изучили. После этого нас перевели в разряд артистов вспомогательного состава, где еще два года проработали. И только после всего этого ты получал какую-никакую роль и тебя тарифицировали. И только тогда ты имел право называться актером. А сейчас к нам приходит молодой человек с дипломом местного вуза, и многих элементарных вещей не знает.
Конечно, если бы я был поумнее, то после окончания училища поехал бы поступать в институт. Умные ребята так и делали. К примеру, товарищ Евстигнеев. Евгений окончил театральное училище в Горьком и подался учиться в студию МХАТ. Володя Машков окончил Новосибирское театральное училище и пошел в студию к Олегу Табакову. Так приобретают знания. Уж больно хитрая, непростая наша специальность. В наше «стариковское» время считалось, что настоящим артистом можно стать к 40 годам. Расцвет – от 40 до 60 лет. В этот период артист может сделать всё! Потому что у него уже что-то есть за душой, накоплен жизненный опыт, набиты шишки.
Другой важный момент связан с той святыней, которая у нас была, - система Константина Сергеевича Станиславского. Это был театральный бог, которому молились все. А сейчас говорят: нет никакой системы и не надо ее вовсе. Есть метод работы того или иного режиссера – и всё. Виктюк сказал, Любимов поддержал. Спрашивается, а что делать с книгами Станиславского, его теорией? А вот Мейерхольд великий молился на Станиславского, хотя работал совершенно по-другому. Вахтангов вообще души не чаял. И какие он великие спектакли ставил! «Принцесса Турандот» всё в отечественном театре перевернула, это была настоящая революция.
- Что бы вы пожелали молодым актерам?
- Дожить и принять участие в новом расцвете театра – такого масштаба, как в конце пятидесятых годов и вплоть до восьмидесятых. Иметь настоящий профессиональный ориентир. Для меня таким был МХАТ. Единственное, в чем в жизни повезло, - посмотреть почти все его мхатовские спектакли. До сих пор не могу забыть.
- Дата вашего рождения совпадает с международным днем театра.
- Это я нарочно так сделал!
- Да кто бы сомневался! Вы знаете бесконечное множество театральных баек. А с вами-то случались смешные истории на днях рождения?
- Нет, не припоминаю ничего особенно веселого. Актеры раньше жили сверхскромно. И жили-то вещами потусторонними – политикой, идеологией, заботами страны, мечтами. А личная жизнь была невеселой. Раньше справлять дни рождения считалось великой роскошью. В голодные пятидесятые годы я работал в Барнауле в трех местах: в театре и двух клубах – Железнодорожном и «Трансмаше». Руководил в клубах драматическими кружками. Спектакль в те времена начинался в 20.30, заканчивался в час - половине второго ночи. Днем я работал в клубах, бегал домой обедать. Трамвай попался – хорошо, нет – своим ходом. Из актеров неплохо жили те, у кого была наивысшая категория и обязательно зрительский успех, и те, кого снимали в кино.
В большинстве случаев дни рождения мы отмечали просто. Собирались близкие друзья, сбрасывались, виновник торжества покупал поллитра за 2,30. Недешево по нашим тогдашним зарплатам. Зато кружка пива в буфете - 12 копеек. В театре на Камчатке, где мы служили одно время с Ириной Семеновной, буфет размещался на первом этаже. Окошко слева для зрителей, окошко справа – для артистов. И рядом с этим окошком торчала огромная бочка с водой. В целях противопожарной безопасности. Наши ребята из труппы, кто сильно перебирал, иногда «травили» прямо в бочку… И вот однажды вывесили приказ директора театра: помощнику режиссера Абакумову проверять емкость и запретить артистам туда блевать! Легли все от хохота. Возник целый митинг по защите актерских прав и справедливости. После этого стали спрашивать: «Сеня, ты куда сегодня? В бочку или на улицу выбежишь?». – «В бочку запретили же». – «Так и на улице запретят!».
- А вы говорили «ничего веселого»! Что пожелаете родной «драме» в Международный день театра?
- Найти высококвалифицированного, признающего все театральные законы и системы, любящего свою работу главного режиссера. Актеру – если он талантлив, трудолюбив, если он хочет постоянно учиться и совершенствоваться – можно выжить и подняться без достойного главрежа. Театру – нет.
