«Таких женщин, как Катарина, сейчас сколько угодно». Актриса Елена Адушева – о репетиционном процессе спектакля «Укрощение строптивой» и не только…

Меньше месяца остается до премьеры «Укрощение строптивой» по пьесе У. Шекспира. Зрители увидят спектакль 20, 21 и 22 марта на Основной сцене. О том, как идет работа над спектаклем, мы поинтересовались у Елены Адушевой, исполнительницы одной из главных ролей – Катарины.

- Лена, вы не первый раз играете в пьесе великого английского драматурга. До этого была Офелия в «Гамлете». Когда Алексей Логачев сообщил труппе, что предстоит замахнуться «на Вильяма нашего Шекспира», какое у вас было чувство? «О боже, опять этот Шекспир»? Или «Ну, наконец-то, снова Шекспир!»?

- Наконец-то, снова Шекспир! Офелия была моей первой ролью в театре драмы. Десять лет мы играли «Гамлета». От этой постановки остались теплые воспоминания. Офелия получилась не совсем такой, как я ее видела. Но я только пришла театр и была послушной актрисой. Как определил режиссер Андрей Лапиков, так и играла. Задачи, мизансцены – всё, как в первый раз. Мне кажется, Офелия получилась чистой, нежной. Помню, когда засобиралась в декрет, Эдик Тимошенко, игравший Гамлета, сказал: «Нет, нет, нет! Никто Адушеву не заменит». Пришлось играть Офелию на восьмом месяце беременности. Спасало просторное платье. После рождения дочери прошло три месяца - и я снова была в образе Офелии.

Но, конечно, за эти годы я как актриса поменялась. Раньше думала, что мое амплуа – лирическая героиня, но в последнее время меня стараются в этом переубедить. Посмотрим. Ведь мы не ведаем обо всем, что в нас заложено.

- Поэтому в «Укрощении строптивой» вам доверена роль Катарины. Какой образ вы лепите совместно с режиссером Логачевым?

- Пока не понятно, что из этого получится. Я всецело доверяю Алексею Александровичу. Пытаемся разобраться в ее характере. Что значит «строптивая»? Почему она «презлющая невеста»? Так ее воспринимают окружающие, свита играет короля, но сама-то Катарина какая? Для меня она, прежде всего, человек независимый, гордый, с искрометным чувством юмора. Мне кажется, сейчас таких женщин сколько угодно. Это во времена Шекспира они были большой редкостью. И вот встречается сильная женщина с мужчиной, а он такой же – харизматичный, яркий, интересный. Взрывоопасная смесь получается. Как сложатся их отношения? Смогут ли они влюбиться по-настоящему, создать крепкую семью? Или же неизбежно оттолкнутся друг от друга?

- Не берусь судить, насколько это мнение верно, но приходилось слышать, что если две сильных личности создают семью, то мужчина все равно должен доминировать, подчинить себе женщину. Иначе семья рано или поздно распадется.

- (Смеется.) Во времена Шекспира, мне кажется, таких мужчин было побольше, чем сейчас. Тем интереснее будет зрителям.

- А среди ваших подруг и знакомых есть персонаж, сходный с Катариной?

- Да сплошь и рядом. Другое дело, не все они нашли себе вторую половину, чтобы создать семью. Ведь в отношениях очень сложно идти на компромисс, уступая другому. Моя Катарина делает в этом направлении определенные усилия. Но, на мой взгляд, коренным образом ей не изменить себя. Оставаться самой собой и одновременно быть хорошей женой – это целая наука. «Быть мужем и женой – это целое искусство», - любит напоминать Алексей Александрович. Работаем сейчас над этой пьесой, и я вспоминаю про свою бабушку. Пока дед не садился за стол и не начинал есть, никто к пище не прикасался. Хотя по большому счету, главой семьи была все-таки она.

- Сложно работать с шекспировским текстом?

- Сложно и прекрасно одновременно. Вроде бы, наизусть выучишь эти стихи, но приходишь на репетицию и начинается… Требуется не одна и не две репетиция, чтобы шекспировский текст превратился для тебя в удобоваримую речь, стал естественным. Мне нравится, что Алексей Александрович запрещает нам сокращать поэтический текст Шекспира, упрощать его.

- По большому счету, в плотном режиме вы репетируете этот спектакль всего месяц?

- Да, мы занялись им после новогодних праздников. Алексей Александрович сразу задал бешеный темп. Все герои – особенно в первом акте – практически постоянно находятся на сцене, никуда не уходят. Для меня поначалу это было сложно. По пьесе Катарина не слышит многих слов других персонажей. А здесь – они на сцене, я на сцене. Делать вид, что ты не слышишь? Или напротив быть в курсе всего? Или слышать только то, что тебе нужно услышать. Я никогда не сталкивалась с таким способом существования на сцене. И это безумно интересно.

- Вы ставите комедию. Много смеха на репетициях?

- Каждый день! Иногда хохочем до потери пульса. Вроде бы я хорошо знаю своих коллег, но они постоянно удивляют своими импровизациями.

Беседовал Сергей Зюзин